Биоэтика и медицина: вопросов больше, чем ответов

Медицине мало принципа «не навреди»
Ирина Тимофеева, STRF.ru

Почему был введён термин «биоэтика»? Неужели мировой медицине недостаточно проверенного веками принципа «не навреди»? Эти и другие вопросы 22 апреля были в центре внимания российско-французского круглого стола «Медицинская этика и биоэтика: между наукой и моралью».

Поучаствовать в нём собрались Жак Тестар, заслуженный профессор медицины в университете Пари Декарт, Дидье Сикар, почётный директор по научной работе Национального института здравоохранения и медицинских исследований, Александр Чучалин – один из основоположников российской пульмонологии, действительный член РАМН, член-корреспондент РАН, профессор Борис Юдин.

Многочисленные достижения современной науки открывают перед человечеством новые возможности для воздействия на живую материю. Это пересадка органов, искусственное оплодотворение, генная инженерия, клонирование людей, использование эмбрионов, лечение стволовыми клетками и многое другое. Но всё ли, что возможно в медицине, допустимо с позиций биоэтики?

«Биоэтика – это способность влиять на организм человека, изменяя его, – размышлял Жак Тестар. – Мне не нравится это определение. Оно не всеобъемлющее. Нужно научиться разделять инновации до того, как они переведены в практическую медицину. Задавать учёным и философам вопрос: а нужно ли это? Не связано ли это с нарушением прав человека? Новые технологии могут привести к потерям человеческих жизней. Как люди могут спасти себя? Наверное, выработав генетическую норму».

Выдающийся российский пульмонолог Александр Чучалин считает, что биоэтику определяют три фундаментальных права человека. Первое и самое главное – право на сострадание. Это отличает врачебную этику от других областей. Второе – право пациента требовать высокий уровень компетенции от медиков. Третье – право передавать знания. Оно, в первую очередь, касается врачей. Профессор Чучалин особенно подчеркнул, что Франция – пионер в разработке Кодекса врачей.

Профессор Дидье Сикар уверен, что вопросы, которые ставит биоэтика, касаются всего общества, а не только медиков. Они связаны с экзистенциальными проблемами. Биоэтика в качестве свода правил, регулирующих отношение к живому существу, появилась в 70-е годы XX века в США. А медицинской этике – две тысячи лет.  Она уже приспособилась регулировать отношения врачей и пациентов. Но эти два понятия в современной жизни часто переплетаются. Как поступить в этом случае? Нужно искать новые ответы на новые вопросы, считает Дидье Сикар.

Член-корреспондент РАН Борис Юдин уточнил, что понятие «благо» сегодня исходит от пациента. И в этом – принципиальное отличие биоэтики от традиционной этики. Ведь ещё со времён Гиппократа врач сам решал, что принесёт пользу больному и поможет в его излечении.

Профессор Юдин считает, что биоэтика прежде всего сегодня защищает права человека. Она предоставляет всем слоям общества, членам различных конфессий поле для диалога. Биоэтика не ограничивается рамками медицинской корпорации. Учёный уверен, что этика заботы сегодня должна стоять на первом месте в сообществе врачей, хотя, в целом, для человечества она не является главной.

В этой связи Александр Чучалин вспомнил, как перед своей первой операцией по трансплантации он приехал в Оптину пустынь, монастырь, связанный с историей России. Там он взял благословение на операцию у почитаемого в народе старца и сообщил об этом своему пациенту и коллегам. По его мнению, этот поступок дал ему моральное право на хирургическое вмешательство.

Александр Чучалин также рассказал и о знаменательном случае из практики французских коллег. Однажды, в начале 2000-х, в Марселе в автокатастрофе разбился молодой человек. Его мозг был разрушен. Врачи обратились к матери парня с просьбой разрешить пересадку его сердца 70-летнему пастору, страдающему патологией. «Я рада, что сердце моего сына продолжит биться в груди другого человека», – так отреагировала мудрая женщина.

Профессор Дидье Сикар отметил, что биоэтика сегодня формируется всем человечеством. Ведь к этому вопросу применимы различные подходы. Страны мира по-разному решают проблемы медицины. Но человек, который ожидает пересадки органа, должен быть защищён биоэтикой. Для этого необходим универсальный подход. Нужно задать обществу вопросы – для чего использовать органы человека? Что это даст нам в будущем? И всем вместе искать на них ответы.

Профессор Жак Тестар считает, что биоэтика имеет право запрещать те или иные технологии медицины. Например, использование стволовых клеток в терапии нужно сначала проверить на животных, понять, не приносит ли лечение ими вред. Только после этого можно уверенно говорить, что этот метод безвреден для человека.

В зале присутствовали и многие выдающиеся медики России и Франции. Так, в бурное обсуждение вмешался и детский врач Леонид Рошаль, который рассказал, что в Московском институте неотложной детской хирургии и травматологии делаются операции детям с черепно-мозговыми травмами. Их результаты не всегда бывают положительными. Поэтому доктор Рошаль и его коллеги проводят эксперименты с использованием стволовых клеток. Как только у медиков появится уверенность в безопасности метода, они перенесут новую технологию в операционные.

Завершая дискуссию, Борис Юдин, представляющий Россию в Руководящем комитете Совета Европы по биоэтике (CDBI), отметил, что в этой области пока больше вопросов, чем ответов, но нужно продолжать обсуждения, сегодня другого «рецепта» нет.

Стоит отметить, что этот открытый диалог французских и российских учёных прошёл в рамках года «Россия-Франция 2010». Данная встреча – «фрагмент» из цикла круглых столов «Что даст наука обществу в XXI веке?», который организован Департаментом по науке, технологиям и космосу посольства Франции при поддержке Фонда Дмитрия Зимина «Династия», Французского национального центра развития культуры, науки и техники и РИА «Новости».

Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru
28.04.2010