Изучая инновации
Исследование инноваций: история нового направления
Иван Стерлигов, OPEC.Ru
Около 50 лет назад в науке возникло новое направление: исследование инноваций. Недавно появилось одно из первых описаний того, как сложилась рождающаяся наука и чем она занимается.
Большинство образованных россиян, встретив словосочетание «исследование инноваций», представляют себе ушлых экспертов, выступающих на партийных форумах и перерабатывающих государственные миллионы в концепции и отчеты сомнительного качества. Однако в остальном мире исследование инноваций постепенно превращается в отдельную и полноправную академическую дисциплину. Ее своеобразие определяется уникальным положением инноваций на стыке науки, бизнеса и государственной политики.
Цели, структуру и предметное поле рождающейся науки исследовали в своей недавней статье Ян Фагерберг (Jan Fagerberg) и Барт Фершпаген (Bart Verspagen): Innovation studies—The emerging structure of a new scientific field (Research Policy, Volume 38, Issue 2, March 2009, Pages 218-233. Есть черновой вариант в открытом доступе ). Они опирались на накопленные в литературе данные и на результаты собственных опросов более 1000 специалистов со всего мира.
Истоки и смысл исследования инноваций
Слово «инновации» у всех на устах. Считается, что это залог процветания фирм и государств. Тысячи консультантов убеждают компании в необходимости своих советов и услуг, тысячи политиков помещают инновации на вершину государственных приоритетов. В 2007 г. не менее 135 специализированных аналитических центров по всему миру изучали инновации, свыше 80% из них находились при университетах. Отдельной академической дисциплины с факультетами, бакалаврами, магистрами и аспирантами еще не сложилось, но это дело скорого будущего, предсказывают авторы.
Но научное направление давно не синоним «дисциплины». Исследователям не обязательно выбирать академическую форму для изложения понятого – многообразие форм постоянно растет. Главное, чтобы были в наличии средства коммуникации (журналы и конференции), общие стандарты качества и система материального и репутационного поощрения хороших результатов. Все это уже есть, остается лишь проблема с признанием innovation studies остальным научным миром.
Скептическое отношение к исследователям инноваций во многом вызвано тем, что широкая научная общественность не понимает, чем же эти исследователи занимаются. Чтобы приоткрыть завесу тайны, Фагерберг и Фершпаген вкратце описали историю направления.
Шумпетер, Грилихес и остальные
До 1960-х гг. статей по инновациям публиковали мало (см. рис. 1). Единственным и важнейшим исключением были работы знаменитого австро-американского экономиста Йозефа Шумпетера. Сначала он ввел в оборот понятие предпринимательство («антрепренерство») и изучил влияние делового цикла на рождение и смерть бизнесов, а затем, уже работая в Гарварде, обратился к крупному бизнесу как источнику инноваций, способному финансировать R&D.
Однако уже ко времени смерти Шумпетера, в 1950-х гг., в экономике царили статичные, равновесные математические теории и инструменты, характерные для неоклассической школы. Вскоре, правда, ученые и политики оценили всю важность плохо укладывающихся в сетку уравнений процессов долгосрочного научно-технического и социального развития. С 1960-х гг. начался подъем в исследовании инноваций, продолжающийся до сих пор.
Этот подъем стартовал в США. Уже в начале «холодной войны» руководство страны осознало, что глобальное превосходство возможно только при сохранении технологического лидерства. Были созданы не только собственно научно-исследовательские и технологические центры, но и организации, занимающиеся менеджментом и экономикой сектора R&D.
Главная из них, конечно, RAND Corporation, возникшая в 1946 г. по инициативе ВВС США. Именно в RAND работали авторитетные экономисты Ричард Нельсон и Сидни Винтер. Но были среди отцов-основателей инновационных исследований и сотрудники университетов. Самый известный из них – Цви Грилихес, на примере гибридной кукурузы показавший, что новшества распространяются в рыночной экономике по логистической кривой.
Экономисты RAND в содружестве с коллегами, в т.ч. Грилихесом, выпустили в 1962 г. капитальную совместную монографию «The Rate and Direction of Inventive Activity», в которой исследовались вопросы происхождения изобретений, взаимосвязи науки и промышленного R&D, распределения ресурсов для оптимальной генерации знаний. Эта работа доступна в Сети.
Но, первоначально возникнув в США, центр научной активности довольно быстро переместился в Европу, где ныне и находится большинство центров изучения инноваций. Первым и модельным для остальных стал Science Policy Research Unit университета Сассекса, созданный в 1965 г. Кристофером Фрименом. Он собрал под одной крышей экономистов, социологов, психологов и выходцев из сферы инжиниринга и технологий, разработавших первые специальные магистерские и докторские программы. Помимо преподавания и собственной научной работы центр начал активно привлекать сторонних заказчиков. Специалисты SPRU исследовали факторы, влияющие на успех инноваций и их связь с рынком труда. Пожалуй, наиболее известна их коллективная монография 1988 г. «Technical Change and Economic Theory».
Кроме того, в 1972 г. Фримен основал самый уважаемый ныне журнал исследователей инноваций: Research Policy. На рубеже 1980-90-х гг. возникли еще несколько журналов, а также конференции, которые устраивают International Schumpeter Society (ISS), Danish Research Unit for Industrial Dynamics (DRUID) и другие организации.
Структура и институты
В последние годы литература по инновациям достигла настолько внушительных объемов, что обобщить ее почти невозможно. Фагерберг и Фершпаген, однако, смогли выявить массив текстов, ставший ядром нового направления. Наиболее классической на сегодня книгой они признали «An Evolutionary Theory of Economic Change» Нельсона и Винтера. Эта работа содержит новую теорию оснований экономического роста на уровне фирм, существенно отличающуюся от неоклассической с ее максимизацией прибыли и рыночным равновесием и более адекватную сфере инноваций.
Для того, чтобы выяснить состав и структуру исследований инноваций, Фагерберг и Фершпаген провели e-mail-анкетирование более тысячи своих коллег, собрав их с помощью метода «снежного кома». На рис. 2 показано, как инновационные эксперты ответили на вопрос об их «native discipline». Почти 60% - выходцы из экономики. Интересно, что 71% всех опрошенных работают в ЕС, и лишь 17% - в США. Авторы считают, что это объясняется более высокой долей американских ученых, де-факто изучающих инновации, но относящих себя к другим областям (например, менеджменту). Кроме того, именно в европейских университетах сконцентрировано большинство научно-образовательных центров типа SPRU.
Опрос включал и пункт «наиболее вдохновивший Вас ученый». Выяснилось, что, хотя Шумпетер, Нельсон и Фримен доминируют с отрывом, в топ-10 попали также Бенгт-Аке Люндвалль, один из создателей концепта «Национальной инновационной системы», и Карл Маркс.
Самый авторитетный журнал среди исследователей инноваций – Research Policy, за ним следуют Industrial and Corporate Change, Journal of Evolutionary Economics, Economics of Innovation and new Technology. Среди конференций популярны ISS, DRUID, European Association for Research in Industrial Economics и Academy of Management.
Кластерный анализ ответов позволил выделить две крупные группы, каждая из которых объединяет около трети исследователей инноваций. Первая, «шумпетерианцы», демонстрирует наибольшее единство в выборе журналов, конференций, классиков. Она состоит преимущественно из европейских экономистов.
Вторая группа объединяет географов и специалистов по научно-технической и инновационной политике, изучающих национальные инновационные системы. Две эти группы вместе насчитывают уже несколько тысяч исследователей и заметно отличаются от остальных, работающих в области менеджмента, industrial economics и прочих дисциплин. Единственной бесспорной связующей чертой для всех опрошенных является их приверженность журналу Research Policy.
Каких-либо общих для всего проблемного поля конференций и ассоциаций пока не существует, что отражает некоторую разобщенность, а также разницу тематик европейских и американских авторов. Это – наиболее серьезное организационное препятствие для развития направления, заключают Фагерберг и Фершпаген.
***
Российские авторы не опубликовали в Research Policy ни одной работы, если не считать статьи сотрудника Высшей школы менеджмента СпБГУ Оливье Бертрана об инновациях во Франции. Одно это уже позволяет сделать вывод, что отечественная наука об инновациях развивалась отличными от мировых путями. В постсоветские годы стимулов и возможностей включиться в мировое сообщество не было.
Заметим, при этом в стране работает до десятка одних только крупных (типа ИСИЭЗ ГУ-ВШЭ, РИЭПП или ЦИСН) инновационных экспертных центров, постоянно проходят круглые столы и конференции. Есть даже несколько факультетов инноваций, в т.ч. в АНХ и МФТИ. Но анализ публикаций в мировых журналах и сетей соавторов не дает поводов для оптимизма: нынешняя научно-аналитическая среда продолжает оставаться глубоко специфичной и локальной. Именно в таком развороте она заслуживает отдельного рассмотрения.