Российское здравоохранение: диагноз и прогноз
Через пять лет наша медицина умрет
Андрей Бильжо, журнал «Сноб»
На протяжении почти двух лет я вел на петербургском телевидении программу под названием «Наболевший вопрос». В этой еженедельной программе ставились довольно острые вопросы, связанные с отечественной медициной, в эту программу приглашали чиновников и врачей. Ведя эту программу, я узнал, что мы занимаем первое место в мире по туберкулезу, по суицидам, что у нас гигантские проблемы с искусственной почкой и много других проблем.
Программу закрыли, но проблемы не исчезли. Некоторое время назад я участвовал в программе «Справедливость» у Андрея Макарова, где тоже обсуждали проблемы медицины. Перед тем как идти на эту программу, я решил подготовиться: обзвонил своих друзей – известного в Москве проктолога, крупного гематолога, доцента кафедры терапии Мединститута, профессора-кардиолога (фамилии их называть не буду, поскольку это не имеет значения). Все они в один голос сказали мне, что медицине нашей осталось жить лет пять. Примерно такого же мнения придерживались и мои коллеги, которые были на этой программе. Дальше в нашей стране неминуемо случится катастрофа, потому что страна без медицины существовать не может. Попытаюсь объяснить, что я имею в виду.
Из выпускников медвуза всего 20% остаются в медицине, остальные уходят. Зарплата врача на периферии – 9-15 тысяч рублей. В Москве потолок зарплаты врача – 20 тысяч. Это притом, что частного водителя на 20 тысяч найти очень трудно. Поэтому, когда мы высказываем какие-то претензии к врачам, мы должны понимать, что требуем от человека, проучившегося шесть лет в институте и два года в ординатуре и занимающегося таким тяжелым трудом за гроши, чтобы он тебе еще улыбался и не думал о том, что ему нужно кормить семью. Есть врачи, которые получают деньги за операции, но деньги за платные операции получают хирурги, анестезиологи, а ситуация у терапевтов, урологов, гинекологов, окулистов и остальных гораздо хуже. Многие специальности вообще перестают существовать, так, например, дерматология постепенно становится косметологией, что абсолютно неправильно – это разные специальности. Говоря о низкой зарплате врачей, я понимаю, что просто ее повышением этих проблем не решишь, но нужно также понимать, что в таких условиях требовать качественной работы довольно сложно.
В поликлиниках работают теперь в основном гастарбайтеры – это люди, окончившие (в лучшем случае окончившие, а не купившие диплом) периферийные медицинские вузы. Если в мире не котируется даже диплом врача московского или петербургского медицинского вуза, то что говорить о враче, который окончил медицинский институт, например, в Пензе (совсем не хочу обидеть Пензу – даже не знаю, есть ли там медицинский). Значит, если врач идет на эту зарплату и работает гастарбайтером, то, как сказал в свое время Сталин, врач должен прокормить себя сам. Врач себя сам и кормит. Поэтому одна из самых уважаемых и самых высокооплачиваемых в Европе специальностей у нас становится приблизительно такой же, как работа официанта. Потому что официант в ресторане получает очень маленькие деньги, но кормит себя сам – за счет чаевых.
Медицина как престижная специальность в нашей стране заканчивается. Несколько лет назад Россия была на первом месте в мире по туберкулезу. Не думаю, что сейчас мы отодвинулись на пятое или десятое – просто в силу того, что фтизиатрии как дисциплины уже практически нет, старые фтизиатры умирают и уходят на пенсию, а молодые этим не занимаются. Трудно представить себе идиотку или идиота, который проучился шесть лет в медицинском институте, чтобы потом пойти работать в туберкулезный диспансер. И так какую область медицины ни возьмите. Я уже не говорю о том, что профилактической медицины у нас тоже нет. Нет профосмотров при учреждениях, флюорографии, маммографии, регулярного осмотра школьников и т. д.
Конечно, у нас существует страховая медицина, я ежегодно покупаю страховку. За это я получаю иногда больше внимания, но это не значит, что я получаю квалифицированную медицинскую помощь. И даже в страховой медицине тебя могут поставить в очередь к какому-то врачу на полтора-два месяца. Про поликлиники я не говорю, эта тема закрыта – я надеюсь, что участники проекта «Сноб» не посещают эти заведения. Но мы не можем жить в абсолютно изолированном мире: подавляющее большинство людей ходят в поликлиники, и это те люди, с которыми мы так или иначе сталкиваемся в учреждениях, в общественных местах. Если их плохо пролечили, значит они заразны. Если они отсидели в очереди, значит они раздражительны, нервны и ненавидят весь мир и нас в том числе.
О реформе медицины я слышу со студенческой скамьи. Все время говорят о том, что врачи получают мало, что медицину надо как-то реформировать, но ничего не происходит. Зато выходят законы, ограничивающие использование иностранных лекарств – якобы для стимуляции развития отечественной фармацевтической промышленности и сдвига приоритета в сторону «родных» лекарств, но такие законы лишь окончательно добьют как нашу умирающую медицину, так и наших граждан. Но один из последних людей во власти, который лечился в России, – это Борис Николаевич Ельцин, которому делали здесь операцию на сердце (на этой операции ассистировал тогда доктор Де Бейки). Все остальные власть имущие, а также их семьи лечатся в других странах, поэтому на то, что творится с медициной здесь, им, наверное, наплевать. Кроме них нет человека, который бы не сталкивался с проблемами нашей медицины. Проблема стариков вообще неразрешима. Даже мне, человеку с медицинскими связями, положить за деньги мою маму, вполне сохранную, энергичную, бодрую женщину 87 лет, оказывается совершенно невозможно, даже по большому блату.
На медицину наезжают, и часто справедливо, но надо понимать, что мы рассматриваем только симптомы одной огромной, гигантской болезни, которая на сегодняшний день, по-моему, неизлечима. Если ничего не делать, то медицина умрет.
Решать это надо в самое ближайшее время, потому что потом будет уже поздно. Но мы занимаемся глобальными проектами, нам не до этого. Мы должны сделать Сколково. В котором, я подозреваю, будут заниматься проблемами старения для того, чтобы никогда не постарел ни премьер- министр, ни президент и чтобы их сроки 8 через 4 были бесконечны.
Мне бы очень хотелось, чтобы тему отечественной медицины обсудили участники проекта «Сноб», имеющие к ней отношение. В клубе есть врачи из разных стран и городов. Пускай эти врачи расскажут и поделятся тем, как это устроено в других местах, а также предложат, какие бы они видели варианты, что можно сделать здесь. Потому что рассказать, какая замечательная медицина в Израиле или в Германии, легко и здорово. Есть страны, которые сделали эту дисциплину приоритетной, это высокоразвитые страны. Как назвать страны, в которых лечение населения стоит на последнем месте, каждый может придумать сам, каждый подберет слово, близкое ему по темпераменту и по уровню культуры.
Художник, эссеист и «мозговед» Андрей Бильжо родился в Москве и с детства «малевал картинки на полях». В юности «под впечатлением книг Василия Аксенова и фильма "Коллеги"» пошел в медицину, стал врачом-психиатром и десять лет проработал в Институте психиатрии. Студентом увлекся карикатурой, рисовал «анекдоты на бумаге» для газет и журналов. В начале 90-х появился главный карикатурный персонаж Бильжо – Петрович, про которого уже сняты мультфильмы, написаны книги, вышла компьютерная игра, а в Венеции ему поставлен бронзовый памятник – с рюмкой в одной руке и бутылкой в другой. Чтобы сохранить «целый пласт бытовой культуры» советской эпохи, Бильжо основал сеть клубов-ресторанов «Петрович» – сочетание ресторана, музея и галереи – в России и не только. Вел телепрограммы «Анализы недели» и «Итого», «ведет прием» на радио – в передаче «На приеме у Бильжо». Коллекционирует фотоаппараты, предпочитает старые и странные вещи, потому что в них «собрана какая-то энергия, время, память». Кроме того, Бильжо любит сидеть на венецианской набережной и пить белое вино. Участник проекта «Сноб» с декабря 2008 года.
Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru
13.09.2010